24.03.17.
Виктор Мараховский
Журналист, главный редактор онлайн-журнала «На линии»
Уважаемые читатели!
Свежее исследование Колумбийского университета США о том, что случится, если все 9 тыс. нынешних такси г. Нью-Йорка будут заменены на беспилотники от Uber, с энтузиазмом пересказали СМИ десятков стран.
Время ожидания такси сократится до 36 секунд, объявили учёные. Стоимость поездки упадёт более чем в три раза. В результате внедрения беспилотных автомобилей «изменится рынок труда» и «в перспективе 5-7 лет возможна структурная безработица», но затем всё выправится.
Гораздо меньшее внимание СМИ почему-то оказали другому эффекту пришествия дешёвых транспортных дронов. А именно — «удешевление поездок приведёт к массовому отказу граждан от собственных автомобилей и от общественного транспорта».
«Массовый отказ американцев от собственных автомобилей» ещё лет 40 назад звучал бы как «массовый отказ от чикенбургеров». И тем не менее уже сейчас, пока технологическая гонка развития беспилотников ещё только в самом начале, по статистике, увеличивается процент молодых американцев, предпочитающих общественный транспорт собственному (просто потому, что за рулём трудно в смартфон уткнуться).
А теперь — ещё одна интересная тенденция: согласно другому свежему исследованию, с 2006 по 2014 год число американцев, предпочитавших владеть собственным жильём, упало с 64 до 58,9%. А тех, кто отверг собственное жильё в пользу арендованного, — выросло, соответственно, с 36 до 41,1%.
И ещё одна тенденция. Согласно третьему свежему исследованию, число «домохозяйств, состоящих из одного человека» в тех же США растёт со скоростью 1,7% в год, составляет уже около трети от общего числа и «будет дальше постепенно расти в течение ближайших 15 лет». Таким образом «изменяя наше представление о семье».
Скажу сразу: я использовал американскую статистику не для того, чтобы как-то уязвить именно США. Просто в этой передовой стране передового мира статистика самая богатая, легкодоступная и наиболее показательная. А все перечисленные тенденции — более или менее общемировые.
Суммируем же эти тенденции. Что мы увидим? Мы увидим размывание, по сути, того самого образа жизни, который считался основой всех гражданских свобод, мировоззрения и, если угодно, самой западной идентичности. Мы увидим размывание собственника.
Если бы полвека назад у среднего американца (или француза, или немца) спросили, что это за страна такая, в которой большая часть граждан не имеет собственного жилья, собственного автомобиля и даже собственной семьи, — он бы, пожалуй, после напряжённого размышления сообщил, что тоталитарный СССР. Это ведь там, кажется, в тоталитарном СССР, государство владеет всем, превратив людей в винтики. И кто их, советских, знает — может быть, государство даже запрещает им вступать в браки и отнимает детей у родителей, чтобы воспитывать маленькие машины для убийства в пионерлагерях. У нас-то всё наоборот.
Основой пресловутой «идентичности свободного мира» служила собственность каждого гражданина и его более или менее яростная готовность эту собственность отстаивать. При этом «собственность», конечно, понималась весьма широко — вне зависимости от того, что было написано в бумажках, собственнический инстинкт примерно таким же образом трактовал заодно и членов семьи. Иногда в самых драматичных формах («Нет, ты не пойдёшь с ним на танцы, я, твой отец, запрещаю!», или «Я говорю тебе, что ты продолжишь наше семейное дело — или я вычеркну тебя из наследства», или «Я не дам тебе развода, ты не получишь ни пенни»).
Этому частнособственническому инстинкту и его критике было посвящено немало социально-философской и психологической литературы. Считалось, что страстная тяга к собственности, к обладанию убивает истинную личность человека и порабощает его, лишает его настоящей жизни. Апогеем этой критики, наверно, можно считать знаменитую (до сих пор знаменитую) работу Эриха Фромма «Иметь или быть?», в которой человеческой самости противопоставляется ненасытный собственнический и потребительский инстинкт.
Так вот, уважаемые читатели.
Есть основания полагать, что если бы старый критик капитализма, фрейдомарксист и гуманист Фромм жил сейчас, то он, может быть, даже ужаснулся бы и выступил в защиту старых добрых форм собственнического инстинкта. И тех старых добрых времён, когда главной ячейкой общества был самодовольный деспотичный дядька с домом, садом, вымуштрованной женой, почтительными детьми и непременным общесемейным ужином.
Потому что сегодня вопрос «Иметь или быть?» потихоньку вообще отходит в прошлое. Его заменяет другой, более бесчеловечный: «Иметь или пользоваться?»
Фактически в ходе потребительской революции произошла мутация самого понятия потребления. Из собственника чего бы то ни было усреднённый житель передовых стран превращается в пользователя. Обладатель, или собственник, конечно, может выглядеть очень несимпатично — но он по меньшей мере имеет какие-то прочные душевные связи с тем, что имеет, отождествляет себя со своей собственностью.
Рождающийся же сегодня массовый юзер-пролетарий ко всему, что его окружает, относится не как к себе и не как к части себя. Для него всё это сервисы — что-то облачное, не зависящее от него, в целом постороннее. Жильё — сервис, транспорт — сервис. Любовь, то есть совместное культурное и эмоционально-эротическое времяпровождение, — это, кстати, тоже по сути сервис. От которого можно отказаться по совокупности важных пользовательских недостатков — и от которого таки активно отказываются: возраст вступления в брак неумолимо ползёт вверх, число распадающихся браков неумолимо ползёт вверх, процент «отношений без брака» неумолимо ползёт вверх.
В итоге всё больший процент развитых стран составляет юзер-пролетариат, отчуждённый уже не только от каких-то там «средств производства» или «капитала», но и от чувства ответственности за кого-то или что-то.
При этом медиа довольно солидно и убедительно рассказывают ему, что он вовсе не ограблен, не раздет и не лишён настоящих связей — нет, он просто очень сильно продвинут. И очень люто свободен. И именно поэтому не владеет ничем.
Ну а теперь — самое интересное.
Эта юзер-пролетарская идеология — она, как легко догадаться, не для всех. Потому что сам священный принцип частной собственности никто не отменял. Просто собственность в передовом мире постепенно, но вполне заметно переползает из рук большинства в руки меньшинства. Последнее обладает всё большей частью мировых доходов и имущества (пусть даже «облачного», в виде акций и контрольных пакетов, но тем не менее легко конвертируемого во вполне осязаемые яхты, дворцы и высококачественные гаремы). Согласно недавнему исследованию, доход богатейшей пары процентов землян за последние 40 лет вырос в несколько раз, а доход «бедной половины» застрял на месте или даже уменьшился.
Более того: «золотой процент» по-прежнему выступает хранителем архаичных семейно-собственнических ценностей, активно приумножая богатства и потомство. В отличие от теряющего и то и другое юзер-пролетариата.
Последнему, впрочем, тоже остаются головокружительные перспективы. Однажды наступит момент, когда он будет дёшево снимать студию с мебелью, напечатанной на 3D-принтере. И почти бесплатно ездить на работу в беспилотном такси Uber. И получать по подписке завтраки квадрокоптерами KFC. И, может быть, однажды даже недорого слетает на орбиту в многоразовой ракете SpaceX. О чём сможет совершенно бесплатно выложить отчёт в Instagram.
Вопрос в том, смогут ли все эти захватывающие переживания и самовыражения заслонить от юзер-пролетария осознание того факта, что он раздет, не владеет ничем и поэтому не способен — в этой своей роли — ничего изменить.
Уважаемые читатели!
Свежее исследование Колумбийского университета США о том, что случится, если все 9 тыс. нынешних такси г. Нью-Йорка будут заменены на беспилотники от Uber, с энтузиазмом пересказали СМИ десятков стран.
Время ожидания такси сократится до 36 секунд, объявили учёные. Стоимость поездки упадёт более чем в три раза. В результате внедрения беспилотных автомобилей «изменится рынок труда» и «в перспективе 5-7 лет возможна структурная безработица», но затем всё выправится.
Гораздо меньшее внимание СМИ почему-то оказали другому эффекту пришествия дешёвых транспортных дронов. А именно — «удешевление поездок приведёт к массовому отказу граждан от собственных автомобилей и от общественного транспорта».
«Массовый отказ американцев от собственных автомобилей» ещё лет 40 назад звучал бы как «массовый отказ от чикенбургеров». И тем не менее уже сейчас, пока технологическая гонка развития беспилотников ещё только в самом начале, по статистике, увеличивается процент молодых американцев, предпочитающих общественный транспорт собственному (просто потому, что за рулём трудно в смартфон уткнуться).
А теперь — ещё одна интересная тенденция: согласно другому свежему исследованию, с 2006 по 2014 год число американцев, предпочитавших владеть собственным жильём, упало с 64 до 58,9%. А тех, кто отверг собственное жильё в пользу арендованного, — выросло, соответственно, с 36 до 41,1%.
И ещё одна тенденция. Согласно третьему свежему исследованию, число «домохозяйств, состоящих из одного человека» в тех же США растёт со скоростью 1,7% в год, составляет уже около трети от общего числа и «будет дальше постепенно расти в течение ближайших 15 лет». Таким образом «изменяя наше представление о семье».
Скажу сразу: я использовал американскую статистику не для того, чтобы как-то уязвить именно США. Просто в этой передовой стране передового мира статистика самая богатая, легкодоступная и наиболее показательная. А все перечисленные тенденции — более или менее общемировые.
Суммируем же эти тенденции. Что мы увидим? Мы увидим размывание, по сути, того самого образа жизни, который считался основой всех гражданских свобод, мировоззрения и, если угодно, самой западной идентичности. Мы увидим размывание собственника.
Если бы полвека назад у среднего американца (или француза, или немца) спросили, что это за страна такая, в которой большая часть граждан не имеет собственного жилья, собственного автомобиля и даже собственной семьи, — он бы, пожалуй, после напряжённого размышления сообщил, что тоталитарный СССР. Это ведь там, кажется, в тоталитарном СССР, государство владеет всем, превратив людей в винтики. И кто их, советских, знает — может быть, государство даже запрещает им вступать в браки и отнимает детей у родителей, чтобы воспитывать маленькие машины для убийства в пионерлагерях. У нас-то всё наоборот.
Основой пресловутой «идентичности свободного мира» служила собственность каждого гражданина и его более или менее яростная готовность эту собственность отстаивать. При этом «собственность», конечно, понималась весьма широко — вне зависимости от того, что было написано в бумажках, собственнический инстинкт примерно таким же образом трактовал заодно и членов семьи. Иногда в самых драматичных формах («Нет, ты не пойдёшь с ним на танцы, я, твой отец, запрещаю!», или «Я говорю тебе, что ты продолжишь наше семейное дело — или я вычеркну тебя из наследства», или «Я не дам тебе развода, ты не получишь ни пенни»).
Этому частнособственническому инстинкту и его критике было посвящено немало социально-философской и психологической литературы. Считалось, что страстная тяга к собственности, к обладанию убивает истинную личность человека и порабощает его, лишает его настоящей жизни. Апогеем этой критики, наверно, можно считать знаменитую (до сих пор знаменитую) работу Эриха Фромма «Иметь или быть?», в которой человеческой самости противопоставляется ненасытный собственнический и потребительский инстинкт.
Так вот, уважаемые читатели.
Есть основания полагать, что если бы старый критик капитализма, фрейдомарксист и гуманист Фромм жил сейчас, то он, может быть, даже ужаснулся бы и выступил в защиту старых добрых форм собственнического инстинкта. И тех старых добрых времён, когда главной ячейкой общества был самодовольный деспотичный дядька с домом, садом, вымуштрованной женой, почтительными детьми и непременным общесемейным ужином.
Потому что сегодня вопрос «Иметь или быть?» потихоньку вообще отходит в прошлое. Его заменяет другой, более бесчеловечный: «Иметь или пользоваться?»
Фактически в ходе потребительской революции произошла мутация самого понятия потребления. Из собственника чего бы то ни было усреднённый житель передовых стран превращается в пользователя. Обладатель, или собственник, конечно, может выглядеть очень несимпатично — но он по меньшей мере имеет какие-то прочные душевные связи с тем, что имеет, отождествляет себя со своей собственностью.
Рождающийся же сегодня массовый юзер-пролетарий ко всему, что его окружает, относится не как к себе и не как к части себя. Для него всё это сервисы — что-то облачное, не зависящее от него, в целом постороннее. Жильё — сервис, транспорт — сервис. Любовь, то есть совместное культурное и эмоционально-эротическое времяпровождение, — это, кстати, тоже по сути сервис. От которого можно отказаться по совокупности важных пользовательских недостатков — и от которого таки активно отказываются: возраст вступления в брак неумолимо ползёт вверх, число распадающихся браков неумолимо ползёт вверх, процент «отношений без брака» неумолимо ползёт вверх.
В итоге всё больший процент развитых стран составляет юзер-пролетариат, отчуждённый уже не только от каких-то там «средств производства» или «капитала», но и от чувства ответственности за кого-то или что-то.
При этом медиа довольно солидно и убедительно рассказывают ему, что он вовсе не ограблен, не раздет и не лишён настоящих связей — нет, он просто очень сильно продвинут. И очень люто свободен. И именно поэтому не владеет ничем.
Ну а теперь — самое интересное.
Эта юзер-пролетарская идеология — она, как легко догадаться, не для всех. Потому что сам священный принцип частной собственности никто не отменял. Просто собственность в передовом мире постепенно, но вполне заметно переползает из рук большинства в руки меньшинства. Последнее обладает всё большей частью мировых доходов и имущества (пусть даже «облачного», в виде акций и контрольных пакетов, но тем не менее легко конвертируемого во вполне осязаемые яхты, дворцы и высококачественные гаремы). Согласно недавнему исследованию, доход богатейшей пары процентов землян за последние 40 лет вырос в несколько раз, а доход «бедной половины» застрял на месте или даже уменьшился.
Более того: «золотой процент» по-прежнему выступает хранителем архаичных семейно-собственнических ценностей, активно приумножая богатства и потомство. В отличие от теряющего и то и другое юзер-пролетариата.
Последнему, впрочем, тоже остаются головокружительные перспективы. Однажды наступит момент, когда он будет дёшево снимать студию с мебелью, напечатанной на 3D-принтере. И почти бесплатно ездить на работу в беспилотном такси Uber. И получать по подписке завтраки квадрокоптерами KFC. И, может быть, однажды даже недорого слетает на орбиту в многоразовой ракете SpaceX. О чём сможет совершенно бесплатно выложить отчёт в Instagram.
Вопрос в том, смогут ли все эти захватывающие переживания и самовыражения заслонить от юзер-пролетария осознание того факта, что он раздет, не владеет ничем и поэтому не способен — в этой своей роли — ничего изменить.
I am questioning that during this time you must deliver a try and this new app Ruzzle Mod Apk : which is now maximum trending app inside the global.
ОтветитьУдалить